На Каннском фестивале начали, наконец, показывать хорошее кино - Аличе Рорвахер и Дэвида Кроненберга.
Наряду с курьезным фильмом Томми Ли Джонса «Местный» (The Homesman) – устаревшим лет на 60 вестерном о 40-летней девственнице Хилари Свонк, повесившейся сразу после первого секса с Томми Ли Джонсом во время транспортировки трех помешанных женщин к всеобщей заступнице Мэрил Стрип — в каннском конкурсе встречаются и актуальные произведения молодых кинематографистов.
Главным чудом и удивлением конкурса явились «Чудеса» (Le meraviglie) Аличе Рорвахер — выросшее из великой итальянской традиции (как неореализма, так и Феллини) и при этом ни на что не похожее, со вкусом, цветом и запахом, невиртуальное, едва ли не тактильно осязаемое кино.
«Чудеса» - это поэтическая повесть о многодетной семье, ведущей роевую жизнь в нетуристических, и оттого еще более прекрасных местах Умбрии и зарабатывающей на жизнь производством меда. Плескаясь в лазурном озере, воспитанные строгим отцом-немцем девочки и отданный им на перевоспитание трудный мальчик наблюдают под водопадом роскошную, с белыми волосами Монику Белуччи — в образе теледивы она рекламирует конкурс на титул производителя лучших местных продуктов. Девочки, конечно, хотят в нем участвовать, но их суровый, хотя и не без чудинки, отец, мечтающий о приобретении верблюда, резко против. Семья с трудом сводит концы с концами, отношения, эмоции и реакции обострены, но в густом напряженном воздухе витает ощущение чуда... Сюжет этого фильма невозможно пересказать — как невозможно пересказать стихотворение или поток жизни; этому сгустку текучей, подвижной материи могли придать форму и вышвырнуть на экран только большой талант и природное ощущение кино.
Из ветеранов, давно не снимавших ничего хорошего, неожиданно удивил Дэвид Кроненберг - его «Звездная карта» (Maps to the Stars) заставляет вспомнить о временах, когда канадский маэстро еще давал прикурить почтенной публике. И пусть новый фильм — скорее воспоминание о тех далеких временах, когда режиссер взрывал людям мозг как в прямом, так и в переносном смысле слова, черты фирменного стиля певца мутаций и трансгрессии в новой картине обнаруживаются без труда. Главная героиня (Мия Васиковска) носит черные перчатки по локоть — кожа ее рук деформирована пожаром, устроенным ею же в детстве. Все остальные персонажи картины, чье действие разворачивается в Голливуде, исковерканы не менее, хотя физических недостатков не имеют.
Принципиально не являющийся частью голливудской системы, Кроненберг впервые снимает в Америке, не оставляя от «фабрики грез» камня на камне. Голливуд по Кроненбергу - это страшное место, где властвуют инцест, педофилия, групповой секс и прочее моральное разложение. Где люди (включая детей) готовы на убийство ради карьеры, где всякая мораль фальшива, а искренне только предательство. Являющаяся воплощением всех этих грехов кинозвезда по имени Гавана Сегранд (в мужественном исполнении Джулианны Мур) получает в финале убийственный удар по голове статуэткой, похожей на «оскаровскую». Не хватает только финального кадра охваченного пламенем Сансет Бульвара или Родео Драйв. Но его легко можно домыслить.
Поиск информации: Night_Cat
